Ориджинал "Дом"

[blumei]

Название: Дом
Фандом: ориджинал
Рейтинг: PG
Жанр: ангст, десфик
От автора:
Я сегодня, в очередном приступе свойственной мне депрессии, свалила с пары и пошла гулять по окрестностям, пока с ног не свалюсь. Преимущество универских окрестностей в том, что они мне неизвестны. Это отвлекает. Идя, я заметила один дом, который полностью завладел моим вниманием, заставив остановиться.
С виду он был вроде как не шибко. Два низких этажа, массивные двери из дерева. Стены желтого цвета на их счастье не были исписаны граффити, но облупились просто до невероятного. Из окон был периодично виден разного рода хлам и бардак.
Но, я не знаю почему, этот дом притягивал взгляд. Среди этих безликих квадратных гигантов он был чем-то непередаваемо изящным и доблестным. Я до сих пор не могу толком подобрать слов для его описания. Он был восхитителен в своей бедности и ветхости.
Именно он стал той зацепкой, что повела мои мысли в данное русло. Я так задумалась, что не заметила, как заблудилась (а со мной давненько этого не случалось) и опоздала домой, получив по приходу хороший нагоняй от матери.
Но это все было неважно, ведь мои мысли были весьма далеки от этого. Они содержали в себе рассказ, который я собралась написать. Он так и будет называться - 'дом'.

ДОМ

Мальчик лет пятнадцати вновь с тоской смотрел на окно.
В той квартире живет один человек. Один-одинёшенек. Темные волосы, серые глаза, что напоминали своей задумчивой дымкой блеклые старческие, сосредоточенно-усталые, без малейшей искорки. Почему так хотелось развеять этот дым?
Молчаливый, угрюмый и строгий, но по-своему добрый. Единственный, кто не вызывал резкого чувства отторжения. Спокойный, всегда себе на уме, логичный будто мироздание… С его мнением трудно не согласиться, пускай это было совершенно не привычно для юноши.
Мальчуган любил сидеть с ним. Раньше он всего лишь смотрел в это окно, вот как сейчас, еще не зная этого человека. Наблюдал, как он что-то печатал, сидя за ноутбуком. Выходил курить на подобие балкона. Вроде бы не беден, но живет в совершенно старой квартирке. Ни разу не засмеялся, редко хмурится. Практически безразличен ко всему. Но даже тогда он уже занимал мысли.
Подросток был весьма удивлен, когда тот со все тем же безразличным выражением лица пригласил его на чай. Тогда он узнал, взрослого зовут Алексей. И что внутри тот еще занимательнее, чем снаружи.
Но сейчас паренек вновь слышал гитару. Мужчина играл редко, и всего одну мелодию. И не смог спрятать от молодого, пытливого взгляда затертую пустоту во взоре.
Юнец не решался зайти. Он чувствовал, что сейчас происходило что-то сугубо личное и очень важное. Не требующее чужого присутствия. Почему-то было обидно не знать причины…
Пожилой мужчина смотрел на юношу, глядящего в окно. Невольно повел параллель с другим, стоявшим здесь же годами раньше, что теперь сидел и играл на гитаре.
Покачал головой. Ох уж эти мальчишки! Губят свои жизни, не задумываясь.
И подошел к пареньку.
–Эй, молодой человек!- он удивленно обернулся – Да, да, я к Вам обращаюсь.
Тот все так же с непониманием пошел навстречу.
–Вы ведь хотите знать?..
Кивнул в сторону злополучного окна.
Паренек подскочил и напряженно выпрямился.
– Да.
–Ну, что ж, – незнакомец указал на скрытую сенью деревьев и вечера скамейку. – Пошли присядем, мальчик.
Тот, не раздумывая, последовал за ним в ночь.
–…Раньше, с десяток лет назад, в этой вот квартире жил совершенно другой человек…

…В который вечер он сидел и размышлял над одним и тем же вопросом: кому оставить наследство? Оно было не таким уж и большим, скорей наоборот маленьким – некоторая сумма вклада и старая квартирка.
Вот в ней и была точка преткновения. Он любил свой дом.
Однокомнатная квартирка в двухэтажном домике с желтыми, весьма облупленными и запачканными стенами… Такая родная.
Время шло, дни за днями… Весна, лето, осень… Осень. Где-то в ее завершении он начал замечать юношу. Тот был с виду самым обыкновенным, но… Но. Он приходил сюда не реже двух раз за неделю, и смотрел, на это вот здание таким взглядом… Будто наслаждался этой развалиной. Это озадачило старика и родило какую-то, пока неясную, мысль.

Первый курс был тяжелым сам по себе. Но судьба не делала его легче. Как в прошлом году она посмеялась и озадачила его тем, что преподнесла ему на личном фронте вместо девушки парня, что просто выбило из колеи сумбурностью, немыслимостью и неожиданностью ситуации. Это все было слишком трудно, непонятно, а порой и унизительно. Но, хотя бы приятно. Ему казалось, что его любили. Что могло быть лучше?..
Но мироздание вновь посмеялось над его иллюзиями. Резко, без предупреждения или жалости.
Конечно, нет ничего веселее, чем быть шафером не свадьбе. Особенно когда это свадьба твоего парня. Теперь уже бывшего. Вот так, банально поставив перед фактом, что “ у него есть обязанности перед семьей, и все равно ничего путного у нас не вышло бы”.
Ну, да, прямо-таки у него великий обет перед семьей. Отделался и славно.
Да, действительно, ничего путного не вышло.
Вот с такими мыслями он начал новый учебный год. Снова один, как всегда один… Но, зная, что могло бы быть и по-другому, такой образ жизни был даже еще более неприятен.
“И почему всевозможная мерзость случается именно со мной?”
Знакомый всем вопрос, Вы не находите?..
Он со злостью пнул желтые листья.
Почувствовав себя “не таким” один раз, он быстро привык, и уже даже не пытался найти друзей или кого-нибудь понять. Слишком в себе, слишком отстраненный для этого.
Привычка праздно прогуливаться после или вместо пар приобрелась довольно быстро. Идя по людным улицам затеряться среди толпы, думая обо всем и не о чем, делалось хоть немного легче.
Но сегодняшняя прогулка отличалась от прежних. Когда он сам внезапно остановился, он, весь в своих мыслях, не сразу понял, что зацепило его внимание.
Другой человек назвал бы это здание кошмарным. Замызганные окна, едва различимый цвет стен, он выглядел до ужаса потасканным. Но почему-то не это пришло парню в голову. Что-то в нем было, что-то, чего не хватало всем этим многоэтажным квадратным клонам. Он увидел в этих ветхих, промерзлых стенах создание, видевшее не один десяток жизней, выглядевшее скорей как антиквариат, чем как мусор. Он восхищал своей ущербностью, которая абсолютно не выглядела ущербно.
С этого дня его прогулки переместились с конечного прохождения мимо этого дома до банального “прийти, поглядеть и уйти”.
Иногда он задумывался - а каков этот дом внутри? Такой же завораживающий или обставленный вульгарно вычурной мебелью?
Но вопросам не было ответа. Он уже начал слегка настораживать жильцов своим регулярным появлением.
Но однажды случилось неожиданное.
Юноша сидел на скамейке, привычно любуясь зданием, которое уже успел изучить до последней трещинки. Был поздний вечер, скорее даже ночь, неспешно падали снежинки. Парень подумал, что, раз он засиделся здесь слишком долго, и теперь придется по морозу переться час пешком.
Но здесь он забывал обо всех печалях.
Задумавшись, он не заметил, как подошел пожилой человек и сел рядом. Лишь через минуту, когда тот кашлянул, привлекая внимание, его присутствие было замечено.
– Ой! Извините! Вы что-то хотели?..
– Кхм.. А Вы были бы не против выпить чаю? - Юноша удивленно воззрился на старика. Сразу пошли подозрительные мысли, одна за другой, но он смущенно одернул себя – это ж надо такое подумать?
Он ведь был жильцом этого дома, так?
– Да, конечно. А Вы?..
– Просто Михаил.
Парень улыбнулся.
– Ну, тогда просто Лёша.
…Ложка размеренно мешала жидкость. Здоровущая фарфоровая чашка в цветочек. Боже, он из такой пил в последний раз, наверное, еще у бабушки!
Лампочка на столе моргнула, соглашаясь.
Здесь, на кухне, было уютно. Тихо, никаких сестринских долбящих песен, радио было старым, и ловило только какие-то национальные волны, не воняло газом из колонки – оной попросту не было. Даже чайник, и тот лишь молчаливо исходил паром.
Чайника для заварки не было даже у бабушки, ибо та считала, что пакетики практичнее и удобнее.
Они молчаливо пили чай. И это, как ни странно, не напрягало. Раньше тишина означала либо надвигающуюся бурю материнской ругани, либо неодобрение отца, либо очередное одиночество.
Но сейчас он ощущал, что не был один. Лишь чувствовал чужое молчание рядом. И это чувство так же было уютным.
Здесь вообще все чувствовалось на удивление уютным. Неяркий, желтоватый свет из низковольтной лампочки, стулья и табуретки с какими-то мягкими тряпками сверху, маленький столик у окна, из окна поддувал холодный ветерок… Даже полное непонимание ситуации не портило этого всего. Здесь он, пожалуй, впервые ощущал себя как… как дома.
Парень сдавленно хрюкнул в чашку.
Размечтался.
– Что-то не так, молодой человек?
– …Да нет, все так.
– Тогда в чем проблема?
– Ни в чем. Не обращайте внимания, у меня бывает.
Старик приподнял седую бровь.
После чая они перешли в комнату.
Разговор завязался банально – за телевизором. Старый, как и все здесь, с округлым экраном и четырьмя каналами. Старый весьма удивился, когда узнал, что каналов уже давно в десятки раз больше чем четыре, и был довольно любопытен.
В тот вечер он вернулся домой далеко за полночь, но родители не нашли сил что-то ему сказать глядя на выражение его лица.
Юноша никогда не ощущал себя так легко и беззаботно.
Он приходил и на следующий день, и всю неделю, и после нее… Неизменно приглашенный на чай.
Они говорили о многом. Парень сам себе удивлялся – ведь он и с родным-то дедом редко когда находил о чём поговорить, а тут ещё и совершенно чужой человек…
Но его было приятно послушать, ведь ему было что рассказать, и он умел это делать. Говорили обо всем, и юноша был рад, что тот не впадал в маразм, долго и нудно вспоминая войну или ещё что-то в этом духе.
Иногда он думал, что было бы интересно встретиться с таким человеком ещё в его молодость. Ведь столько всего можно было бы сделать вместе!
Старик много интересовался его жизнью, а особенно интересами. И паренек просто не знал, что сказать, ведь единственным, чем он увлекался, была музыка, а такой немолодой человек вряд ли станет поклонником джэй-рока. Да что уж тут говорить, еще начнет воспринимать его как какого-то очередного малолетнего шалопая… По этому юноша лишь говорил, что она ему все равно не понравиться, так что незачем и говорить.
Мужчине стало любопытно. Что ж это у дитя за музыка такая, что тот настолько стесняется о ней рассказать и дать послушать? И продолжал настойчиво интересоваться изо дня в день.
Парень в очередной раз шел к своему… Другу? Да, пожалуй, наверное, так. В наушниках заиграла новая мелодия. Он улыбнулся. Старая, добрая, гитарная… Он обожал эту песню.
Всё тот же дворик и окно, открытые двери и приглашение. И снова настойчивые расспросы. Вот настырный!
Хотя, а почему бы и нет? Ведь есть и песни, которые могли бы ему подойти. К примеру, та же вот песня, что звучала раннее. Там нет ни криков, ни тучи ударных. Только гитара. Как ему раньше это в голову не пришло? Лишь бы динамик не перекрутил весь звук.
По мнению слушателя, музыка была не такой уж плохой, как он предполагал из отнекиваний молодого. Нет, не так. Она действительно была красивой. Будто фортепиано в струнных звуках. Да уж, этот ребенок всегда показывал ему что-то новенькое…
– Не понимаю, почему ты раньше так сопротивлялся. Звучало хорошо. А что это за коробочка такая, из которой играло? Проигрыватель?..
– Это телефон. Не смотри на меня так, в другой раз объясню. Просто эта песня… Ну… Не такая как все, что я обычно слушал. И я решил, что она может подойти к данному случаю.
– То есть, эта песня не из тех, которые ты предпочитаешь?
– Нет, это как раз моя самая любимая. Я даже до сих пор хочу научиться ее играть…
– Хм, прописать ноты тут действительно трудно. У тебя бы и не вышло… Ну, ничего, я могу попробовать…
– Да нет, не в том проблема, ноты я скачал давно ещё…
– Ну, так в чем проблема?
– Ну… Просто я никогда раньше не играл на гитаре и не думаю, что у меня получиться.
– А ты пробовал?
Юноша скованно улыбнулся.
Не говорить ведь, что ему даже в голову мысль не приходила?
– Так, ничего не хочу слышать даже. Завтра приноси свои ноты.
На следующий день распечатка была принесена, и старик достал раннее не замеченную гитару. Через неделю мужчина уже играл эту мелодию, а паренёк только удивленно хлопал глазами.
Время проносилось вихрем из разговоров, истязаний несчастной гитары, при чем не таких уж и безуспешных.
– …Слышишь, дитя…
– Я не “дитя”!
Старик усмехнулся. Он видел, что ребенок не особо сердиться, но дразнить его, пожалуй, было забавно.
– Тебе нравиться дом?
Собеседник странно на него покосился.
– Ну, да. Я ведь раньше только ради него сюда и приходил…
Старик слегка улыбнулся. Значит, он поступил правильно.
А парень задумался: ради чего же он приходит сюда теперь?..
В летней сессии студента бесило всё, от отвратительнейших зубрежек, беготни по институту и дражайших одногруппников, до абсолютного отсутствия времени сходить к старому другу. Он уже порядком скучал по их разговорам и дискуссиям после чашки чая, так и проводя все время за книгами и конспектами. До одного вечера. Вечера, который намертво въелся в память.
Зазвенел дверной звонок.
– Ма, дверь!
– Сейчас, сейчас… Ой… Лёша, это тебя!
Он непонимающе нахмурился. Кого это ещё принесло?..
– Алексей Сергеевич Бельский? Извините за беспокойство. Я представитель нотариальной конторы, Александр Юрьевич Панченко. Дело в том, что сегодня приблизительно после одиннадцати утра в силу вступило одно завещание, в котором как единственный наследник значились именно Вы.
Сын и мать недоуменно переглянулись.
Женщина с извиняющейся улыбкой ответила за двоих.
– Но у нас нет дальних родственников, с которыми мы бы редко пересекались и не знали об их состоянии…
– О, нет, это не родственник, мы проверяли ещё при составлении… – Парень внезапно насторожился. – Завещание было составлено Михаилом Кирилловичем Светловым, скончавшемся сегодня после одиннадцати по причине здоровья.
Нет, подумалось ему. Нет, нет, нет… Да быть такого не может!
Глядя на своего сына, мать поняла, что сын таки понимает ситуацию.
Дальше юноша помнил весьма смутно. Его вели, давали какие-то документы… Окликали, трясли, потом чем-то поили…
А он все никак не мог поверить.
Как это – мертв? Совсем-совсем мертв? Навсегда мертв?
Но ведь он ещё обещал доучить играть! Он не мог!..
Хотя разум понимал, что тот был и так не молод…
Но почему так скоро?
В институт он не пошел. Сессия? Да какая разница…
Священник, глядя на единственного человека на похоронах, склонившего колени перед покойным, позволил ему прощаться целый час, не смотря на адскую, абсолютно не подходящую для черной рясы, жару.
…Истеричные крики матери, о том, что это неправильно вот так себя вести, что он вообще себе думает, нельзя ж так себя гробить, и вообще из университета уже звонят…
Фраза “Да чего ты из-за этого старика так переживаешь?! Старым свойственно умирать!” отрезвила рассудок.
Да что она вообще может знать?!
Это её безразличие было невыносимым.
Решение пришло неожиданно. У него есть квартира. И есть некоторая первичная сумма денег.
Всю юность мать пугала его, что не будешь, мол, учиться – дальше бухгалтера не прыгнешь!
А курсы-то на бухгалтера всего полгода… А дальше – на роботу, в вольный полет…
Выкинув карточку от мобильного, забрав документы, он решил жить другой жизнью.
Поначалу было трудно просто находиться в этой квартире. Сложить всю его одежду кроме теплой шинели и пары галстуков в комод, даже не решаясь примерить или выкинуть. Засыпать в холоде, укрывшись одеялами, еще помнящими своего прежнего владельца. Та же пыль в воздухе. Те же чашки с цветочным узором. Чайник без свиста. Вилки с белыми пластиковыми ручками. Диван, раздвигающийся в кровать. И сотни, нет, тысячи сопровождающих это все воспоминаний.
Гитару спрятал в шкаф, первый месяц не находя сил на нее даже смотреть.
Ну, почему такая реакция? Ведь даже не родственник, не ровесник, знакомы всего-то полгода…
Почему тогда больно?
Звонок застал его врасплох. Ведь он почти никому не оставлял своего номера…
В трубке заговорил весьма знакомый голос.
Парень усмехнулся и ехидно спросил как там его семейная жизнь, что жена?..
Голос ответил, что уже развелись, но не в том дело…
А то, как же! Не в том, ну да… Как только что – так сразу к нему, ныть… И ведь не понимает, что его слушать после всего ну просто противно.
Голос поинтересовался, отчего же тот так резко съехал из дому, у него какие-то проблемы, или он расстроен из-за смерти некого знакомого, и, может, он не против приехать, гм, утешиться…
Банальная двусмысленность данной фразы просто вывела юношу из себя.
– Знаешь, Серый… Не смей о нем говорить! Знаешь, иногда ко мне приходила мысль, что было бы не плохо родиться с ним в одном времени… Тебе никогда не понять, насколько он был мне важен. И, знаешь, сейчас я был бы рад хотя б умереть вместе с ним, обрести общий покой.
В трубке голоса раздались гудки.
Он снова вытащил карточку и сломал. Больше свой номер он не оставит никому.
Парень не может понять, что его заставило сказать, что старик был важен ему. Ведь они были просто друзья…
…И ни с кем ему не было так хорошо, как просто сидя с ним за чашечкой чая. Просто разговаривая, сидя рядом за столом или на диване, он ощущал себя именно на своем месте, там, где ему нужно быть.
Эта мысль о том, что они могли бы и родиться в одно время… А что бы он сделал тогда?
Сердце похолодело от догадки.
Да что же это такое?! Почему он? Почему сейчас?
Зато понятно, почему так больно.
Его счастье было отнято временем, которое и изначально не дало им малейшего шанса. Ведь что может быть у старика и молодого?.. Таких, как они?…
Телефон отлетел в сторону шкафа.
Парень привалился к стене, ударив голову о стену.
Курение приобрело параметры навязчивой мании в своей необходимости.
Но нет времени отвлекаться. Ведь, что бы то ни было, он жив, и нужно идти дальше. На повестке дня – подготовка к курсам.
Он окунулся в учебу, а за тем в работу с головой, сигаретой за сигаретой сжигая свою жизнь целыми годами.
До очередной шутки судьбы. Она вообще любит шутить, но почему-то обладает сквернейшим чувством юмора.
Это было какое-то неправильное дежавю.
Потому что снова осень. Потому что снова восторженный юнец под окнами. Но на этот раз паренек смотрел четко на его окно.
Уже мужчина меланхолично глянул на календарь. Подсчитал в уме. Десять лет прошло с той осени…
Взрослый хмыкнул. Этот парень сразу понял, что ему нужно…
Покачал головой, и, решив не откланяться от сценария, вышел пригласить на чай.

Подросток хмуро смотрел на окно. Рассказ встречного поселил в его душе смутные чувства. Он очень сопереживал своему…другу, но не понимал слишком многого. Ведь они были так мало знакомы, так мало и, с другой стороны, много времени провели вместе… Но не мог же он только из-за этой смерти стать таким мрачным и отстраненным?
Внезапно мальчику подумалось - а что, если бы он завтра умер, этот непонятный взрослый? Это ощущалось премерзко. Пожалуй, это немного объясняло.
Мелодия закончила свое звучание.
Темный силуэт переместился из окна на балкон и кивком указал заходить.
Парнишка подумал, что никогда не откажется даже от столь неясного и не слишком вежливого приглашения, если оно будет исходить от него.
И понятия не имеет, что будет делать, если приглашение однажды не последует.